Ночь ужаса
Тёплым летним ночером всегда отлично посидеть за толстопузым, пахнущий ароматными шишками и вишней, самоваром. Выпить, остывающего в литровых кружках, чаю на открытой террасе дома высоко в горах. Поговорить о вечном, планов понастроить. Планы-то грандиозные, мир еще не всё о нас знает, надо исправить! Ну и на звёздное небо, наконец, посмотреть! Красота же!!!
А взглянув на небо, покрыться мелкими крупинками куриного ужаса. Вот только что все было упоительно прекрасно! Лето только началось, еще зеленое, не выгорело. Родной город где-то там внизу ночными огнями подмигивает из под одеяла копоти и смога. Любимый мужчина на скорость жрет горячие пирожки, а дружбан наш его догоняет.
Детка, уработавшись на домашней плантации одуванчиков, дрыхнет усталой селедкой. Собаки рядом валяются, ворота подпирают меховыми задами. Дом - молодой красавец, радует стриженным газоном без одуванчиков. Ну вот, реальная красота и счастье, которое не замечаешь, пока оно есть.
А потом поднять глаза и заорать сиплым шепотом испуганного млекопитающего. Вдруг, за долю секунды осознать, что вот прямо сейчас, в эту самую секунду все меняется. Обратной дороги нет. Все. Конец всему. Готовы мы, не готовы, нас не спросили. Нас даже не предупредили. Поставили перед фактом. Катастрофа уже случилась.
В сторону Китая запустили ракету. Баллистическую. Над городом, лежащим в долине, она перешла звуковой барьер с красивым шлейфом огромного гриба и ушла на восток, к нашим желтым соседям, оставив за собой яркий след - нить Ариадны, по которой легко вычислить путь к Минотавру и его хозяину, замутившему этот последний банкет с фейерверком.
Конец света всегда не вовремя. И уж точно его не ждешь от китайцев июньской ночью, с ответным ракетным приветом на заре собственной жизни. Китайцев и так в сто раз больше, чем нас и это не фигура речи, а конкретный факт. Зачем их щекотать ракетами? Даже не ракетами, а одной ракетой. Или это первая ласточка?
Пока мужчины делали глупые лица и молча пялились на это световое шоу, я дела глупые движения. Понеслась спасать ребенка. Моя, нежданчиком проснувшаяся, яжемать всегда тупа и суетлива. Накатывает волной (как землетрясение, тьфу на него три раза) и долбит в рынду, пока мозг не очнется.
Пока бежала, немножко остыла. Вернулась обратно и застала мирную картину обсуждения. Дожирая пирожки, мужчины досматривали последние кадры разводов небесной пиротехники и искали в интернете новости. Новостей не было. На мои вопли о войне с китайцами было велено убрать звук и не пугать собак, им и так страшно. Нет большего кошмара для скотины, чем в голову раненые истеричные хозяева.
Звук я конечно убрала, действительно, какой смысл суетиться, если уже все свершилось. Часа два сидела на улице в обнимку с собаками и ждала китайской ответки. Мужчины ждать устали и разошлись.
Мониторила новости. Вытирали сопли-слезы собачьими ушами. Жалко было свою короткую жизнь, которая только начала подниматься в холм. Собак тоже было жалко. Про ребенка вообще думать было страшно, никаких собачьих ушей не хватит про ребенка думать.
Под утро пришла отрезвляющая и объясняющая новость. С Байконура запускали грузовик и он, во внештатном режиме, пошел по косой. Косая не прошла мимо нас, а показала нам свой правый рабочий профиль. Как-то так легли звезды и часы, что призма мезосферы выпукнулась в нашу сторону и изобразила армагедон в отдельно взятом колхозе. Никогда такого не было, и вот опять!
Потом оказалось, что не только мы наблюдали это фэйршоу, кто-то даже снять успел на камеру и выложить на Youtube, как отошла вторая ступень ракеты. То, что принял мой истерично-суматошный мозг за гриб перехода звукового барьера, оказалось юбкой отвалившегося двигателя от космического грузовика с туалетной бумагой и тюбиками борща.
Борщ, кстати, доставили только со второго раза. Не смогли сразу попасть траекторией в станцию и на второй круг ушли. Но все хорошо. Все космонавты сыты и с чистыми попами, чего нельзя было сказать обо мне в ту ночь страха.
